Империи в мировой истории. Власть и политика различий - Джейн Бербанк

португальским монархом, пытавшимся дистанцироваться от собственной знати и сохранить контроль над территориями, сетями и доходами, получаемыми за границей; другая, примерно столетие спустя, была инициирована не монархией, а купеческой компанией и богатой, настроенной на торговлю голландской элитой. И Португалия в XV и XVI веках, и Нидерланды в XVII были небольшими государствами с ограниченной властью - по сравнению с габсбургской Испанией, не говоря уже об османах или Китае - и небольшим населением. Необходимость заставила их выйти за пределы страны; их роль первопроходцев в создании торговых сетей на большие расстояния принесла им быстрый успех. Сохранить эту новую форму империи будет непросто.

Сейчас историки ставят Дому Педру в один ряд с его более известным братом принцем Генрихом Мореплавателем как архитекторов ранних морских исследований, торговли и завоеваний во имя Португалии. Суть одна и та же: потребность монархии во внешних источниках богатства и власти. Сам Генрих никогда не заходил дальше Северной Африки, куда он отправился во главе военной экспедиции в 1415 году. Португальские исследователи хорошо использовали чужие знания. Их каравелла сочетала в себе североевропейское судно с квадратной оковкой и латинские паруса средиземноморского корабля, что делало ее одновременно быстрой и маневренной. Магнитный компас был китайским изобретением, а астролябию усовершенствовали арабские мореплаватели. Знания по навигации и географии пришли в Португалию от итальянских мореплавателей, чьи связи с евразийскими торговыми системами стали возможны благодаря монгольскому миру (глава 4).

Экспедиции в Западную Африку начались в 1434 году и достигли Кабо-Верде (на территории современного Сенегала) в 1444 году. Африканские специи были одним из основных направлений, лишь позднее их затмила азиатская торговля пряностями. С 1440-х годов доход приносила продажа рабов, но главным товаром было золото, добываемое африканцами на некотором расстоянии от побережья. Морские связи позволили португальцам обойти контролируемую мусульманами торговлю золотом через Сахару, и к 1480-м годам торговые "замки" на западноафриканском побережье стали ключевыми центрами этой торговли. В этот регион импортировались рабы, которых португальцы поставляли с восточного и южного побережья Африки. Португальцы также основали небольшие колонии на островах в восточной части Атлантики: Мадейра, Канары (пока их не отобрали испанцы), Азорские острова, а позднее Сан-Томе, Принсипи и Фернандо-По.

Португальская корона создала два учреждения, Каса-да-Гине и Каса-да-Мина, через которые должна была проходить работорговля в Африке. Система зависела от правителей коренных народов, которые вели дела с португальскими анклавами; местных лидеров привлекала прибыль и оружие, полезное в региональных конфликтах. В центральноафриканском королевстве Конго обращение короля португальскими католическими миссионерами добавило культурное измерение к связи между коренным государством и европейской морской сетью.

В островных колониях выращивание сахара началось в небольших масштабах, быстро вышло из-под контроля португальцев и в конечном итоге изменило мировую экономику. Сахарный тростник имел более раннюю межимперскую историю: он прошел через Персию и Месопотамию в Египет, был завезен мусульманами в Средиземноморье и в десятом веке попал в Испанию. Перелом произошел благодаря двум имперским проектам - захвату территорий, более пригодных для выращивания этой культуры, чем Испания, и систематизации приобретения рабов. Последнее стало все более и более важным направлением португальской атлантической торговли из африканских портов, особенно после того, как сахар начали выращивать в испанских Карибских островах и португальской Бразилии. Начиная с 1595 года испанское правительство выдало португальским купцам asiento - контракт на поставку рабов в свои колонии в Новом Свете. С ростом работорговли из хорошо укрепленных португальских баз в Анголе в XVII веке связь между все более милитаристскими королевствами в Африке и плантаторским комплексом в Америке укрепилась - ценой огромного насилия на большей части западной и центральной Африки.

Рисунок 6.1

Торговля на африканском побережье Гвинеи, ок. 1690 г., рисунок пером и тушью Рутгера ван Лангерфельда. Государственный музей в Берлине. Bildarchiv Preussischer Kulturbesitz, ArtResource.

С самого начала настоящий приз лежал дальше на востоке - в чужих торговых системах. Португальский исследователь Васко да Гама в 1497 году отправился вокруг Африки в Индию. Там он столкнулся с торговыми сетями Индийского океана, управляемыми гуджаратами, арабами, малайцами, китайцами и другими, которые перевозили африканские товары (слоновую кость) и азиатские товары (пряности) в Европу и Китай, а также в другие места в Южной и Юго-Восточной Азии. Что мог сделать тугеский флот Пор , так это сконцентрировать мощь - корабли с пушками - для нанесения ущерба и устрашения населения перспективного места, построить форт и начать закупать продукцию, привезенную из внутренних районов. Инновации в артиллерии и конструкции крепостей были частью того, что сделало анклавную империю возможной, но дальнейший успех также зависел от того, чтобы хотя бы часть местного населения заинтересовалась португальскими связями.

Фетория, или фабрика, - укрепленный торговый пост - была сердцем торгового анклава: от Эльмины в Западной Африке до Мозамбика и Момбасы в Восточной Африке, Ормуза в Персидском заливе, Гоа в Западной Индии, Мелаки на Малайском полуострове и Макао в Китае. Как и испанская монархия, португальские правители могли развивать государственные институты в заморских колониях так, как не могли у себя дома. Могущественный вице-король, окруженный военными, судебными и церковными руководителями, управлял Индийским государством (Estado da India) - сетью торговых анклавов и войск от юго-восточной Африки до побережья Китая. В Лиссабоне Каса-да-Индия сохраняла монополию на импорт из Азии.

Империя такого типа зависела не только от фабрик в стратегических точках, но и от того, чтобы стать необходимой людям, которые уже производили и продавали ценные товары. Фактически, внутриазиатская торговля оставалась намного больше, чем торговля Азии с Европой. Вооруженные корабли и укрепленные анклавы португальцев представляли собой своего рода протекционный рэкет, и торговцы из Индийского океана самого разного происхождения платили свои взносы и брали от системы все, что могли. Эта практика напоминала дань, взимаемую многими группами, живущими вдоль торговых путей в Евразии и других странах, но португальские короли для оправдания своих операций использовали новую теорию, основанную на их интерпретации папских булл: Португалия была "сувереном морей", имея право объявлять монополии, взимать пошлины, выдавать паспорта и обеспечивать свою власть с помощью судебных процессов. За этой глобальной самоуверенностью скрывался более узкий диапазон практических возможностей. Португалия могла сконцентрировать власть в ключевых точках системы, но в других местах должна была действовать осторожно. Даже в период расцвета Португалии в XVI веке другие азиатские империи - Моголы, Ачех, империи в Бирме и Таиланде - обладали мощными вооруженными силами и быстро росли. Но пока португальская торговля поставляла товары, полезные для других - в том числе оружие, а в конечном итоге